Сон.

Дни нашей жизни.

Я заснул. И проснулся ровно через 200 лет.

Заснул я, если не в шикарной столице Туле, то все же сравнительно недурном провинциальном городе.

Проснулся я — в бедной жалкой деревушке.

Я стал припоминать историю Тулы и вспомнить, что когда-то на том месте, где возникла Тула, был небольшой поселок, куда сгоняли ссыльных и назывался „Хаджи-бей“.

И мне казалось, что передо мною та самая деревушка.

Кругом развалины, ни признака жилья. Я стал искать хоть какого-нибудь человека, который объяснил бы мне, куда девалась Тула и где я?

Бродя среди развалин и обломков, заросших и обгороженных заборами, я наткнулся и постучался.

Вышел седой, как лунь, старик.

— Что вам нужно? — задал он вопрос.

— Не бойтесь, — сказал я, — туляк.

— Старик от слова „туляк“ перепугался.

— Я добрый человек, дяденька...

— А если так, то пожалуйте в мое жилище. Будете гостем.

Я вошел к старику в избушку.

— Скажите, дедушка, где я? На этом месте, говорят, большой город. Кажется, назывался Тулой. И этот город погиб без следа. Вот эта деревушка возникла на его месте.

— А как название этой деревушки?

— Баклуши-бей.

— Позвольте, дедушка. Странное совпадение. Тула возникла из деревушки „Хаджи-бей“ и превратилась в деревушку „Баклуши-бей“. Что-то фатальное.

— Да! — сказал старик со вздохом.

Вот этот роковой слог „бей“ и сыграл печальную роль в жизни Тулы. Тула в начале своего существования приняла слог „бей“ в смысл собственного успеха. И она действительно била. Провели водопровод, электричество и т. д., чего еще и сейчас в соседних городах нету.

„Побитые“ таким образом города склонились в прах перед победительницей Тулой... И она стала процветать не по дням, а по часам.

Но потом началось...

Зазвучало снова „бей“.

Но то уже было другое „бей“.

Впрочем, звучало еще и другое слово „хватай“.

И жизнь Тулы пошла на убыль.

Богачи ликвидировали свои дела и поразъехались заграницу и Тула опустела.

По ней бродили голодные звери, люди, но и те куда-то скоро скрылись.

— Кто же остался в Туле, дедушка?

— Кто? „Хватай“ да „бей“ что же им оставалось делать, когда не „бить“ ни „хвать“ было некого?

— — —

Опустел и заглох окончательно город? Здания разрушились... Трава покрыла стены и крыши...

Все рушилось, надолго уничтожилось. И вот пришли новые люди. Построили землянки... Стали жить... и дали обещание не заводить знакомства, а главное родни. Такова история Тулы.

Старик умолк. Было тихо. Прощальные лучи солнца озаряли развалины большого города.

— — —

Неужели так-таки ничего не осталось от этого некогда столь хорошего города.

— Есть кое-что, — сказал старик; мы, нынешние жители, делаем раскопки и сохраняем находки в назидание потомству. На днях мы вырыли скелет одного члена, относящегося к выборам на 1914 год. Судя по строению черепа, член был без ценза.

Потом выкопали еще одну книгу, под заглавием: „издание соб. распоражении“, как видно из этого очень глупое, глупость бессмертна...

Я сидел и думал, чтобы это еще спросить, но было нечего и я проснулся.

Незнакомец.

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.