НОЯБРЬ.

Талый снег… Стучат капели
Монотонно, точно маятник часов;
Точно канут дни недели
В царство снов.
Стонет ветер на дворе…
От безтемья — ищешь тему в ноябре.

Шапки, муфты и горжетки…
В теплых юбках тонет контур женских ног;
Шерстяных перчаток сетки —
Словно мох.
Флирт увял и снял листву…
Чтоб в гостиных возродиться к Рождеству.

Грязь и слякоть на панели...
Через силу добежишь купить газет,
Но газеты омертвели:
Темы нет.
Нудно... Слышу со двора:
„Эй, Анютка! На чердак белье пора!“

Вышло солнце на минутку:
Ветер с тучами устроил кавардак.
Чтоб не слышать про Анютку
И чердак,
Отправляюсь погулять...
„Барин, хлеба нет... Лежит в больницу мать“...

После девочки — старуха.
— Куча грязи и зловонного тряпья, —
Ноет августовской мухой:
„Смерзла я...
Хоть бы хлеба... Барин, хле...“
Замолкает. Исчезает в мокрой мгле.

Ветер мчится, словно чистку
Генеральную затеял от тепла.
Налетел на гимназистку, —
Замерла...
Подвернулся хулиган:
„Довезу, мамзель, согреться в ресторан?“

Холод. Зябнешь, точно кошка...
„Эй, извозчик! По Воздвиженской пошел!“
„Барин... Знаете—дорожка!....
Конь — не вол!“
И плетись, согнувши стан...
Ах, зачем я не купил аэроплан!...
Кинь.

Газета «Тульская молва», изд. год третий, № 619 от 3 (16) ноября 1909 г.

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.