„Благодарный район“.

В Туле есть „благодарный“ район для хулиганов, где они, не соблюдая никакой осторожности, демонстрируют всю свою „виртуозность“ и „изобретательность“, безо всякой, однако, опасности попасть в район милиции.

Этот „благодарный“ район — парк, где можно ходить на голове, съесть живого человека, и, как-бы у этого человека не здоров был голос, все — таки милиционер его не услышит, т. е. его в этом районе, увы, нет.

Здесь, часов в девять вечера, собираются, обыкновенно человек 7 — 8 „искателей веселых приключений“ и направляются в парк.

Там, в безлюдных аллеях, где попадаются „тихие парочки“, самой судьбой намеченные в жертвы, от веселой компании отрывается один и подходит к „парочке“.

— Зина, мне надо с тобой поговорить, — таинственно, в полголоса, говорит он ей.

— Я вас… не знаю… — удивляется она.

— А — а! Ты так — то?! Как с „фраером“ ходить, так меня узнавать не хочешь? На, сволочь!!!

В „поэтической“ тишине парка раздается звук пощечины. „Жертва“ плачет. Ее „кавалер“, делает неудачную попытку „отплатить“ за „оскорбление чести“, но через минуту бежит с поля брани с разбитым носом и оскорбленным достоинством.

Компания идет дальше. Подходят к клубу железнодорожников и входят гуськом в сад.

— Ваши билетики-с! — говорит контролер.

— У заднего! — отвечает каждый входящий в сад.

Когда очередь доходит до „заднего“, то он показывает на незнакомого человека и на вопрос — „ваши билетики“ — отвечает:

— У него! — и ретируется в глубь сада.

В саду, а за тем и в театре, ведут себя очень непринужденно.

— Так неряшливо, барышня! Вы духами воняете, как… Знаете кто? Отстаньте! Что за хулиганство?

— У вас костюм… бесподобный…

Барышня „скатывается“ из сада, сопровождаемая циничными остротами хулиганов.

— Она исчезла, утопая в сиянье голубого дня… — поют хулиганы и веселой толпой выкатываются из сада. У входа милиционер останавливает.

— Товарищи! Вы потише, — ведь тут апчественное место… в апче!..

— О, нет, нет! мы ребята хорошие, кому не надо — на кой черт! Не ребята, а золото!..

Вниз по ул. Свободы — здесь путь „веселый и радостный“.

Бегут по обеим сторонам улицы, звонят и стучат в каждое окно, каждый звонок и, остановясь за углом, любуются выходящими из всех парадных обывателями.

Дальше „номерки“ становятся разнообразней. Протягивают веревку от уличной тумбы до водосточной трубы, поперек тротуара, на высоте ½ — ¾ аршина от земли, с тем расчетом, что если кто пойдет, — то не минует падения.

Притворяются пьяными, осыпают руганью матерщиной, а на улице нет почти никого, а если вы попадётесь им навстречу, они изумленно и удивленно, выстроившись в шеренгу, провожая вас взглядом, говорят:

— Кто-то!?

— Штой-то!?

* * *

Какие веселые, невинные забавы! Играйте же, „дети“, резвитесь на воле, на то вам и светлое „детство“ дано! 

Александр Крылов.

* Цитируется с сохранением орфографии и пунктуации первоисточника.