Оргия убийств, пивной путч и папиросный гоп-стоп

В чем польза и вред советских газет?

Помнится еще герой повести Михаила Булгакова «Собачье сердце» Ф. Ф. Преображенский предостерегал не говорить за обедом «о большевизме и о медицине. И — боже вас сохрани» — не читать до обеда советских газет! В противном случае профессор обещал «пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит, угнетенное состояние духа». Но давайте задумаемся, чтобы сказал Филипп Филиппович, увидев, например, телевизионную передачу «Жить здорово!» с Еленой Малышевой, транслируемую аккурат во время завтрака, или почти круглосуточные политические ток-шоу, сопровождающие любой прием пищи… Какой диагноз он поставил бы нам, с той лишь разницей, что, к сожалению, аппетит у большинства, как показывает статистика переедания, сквернее не становится.

Хотя, в общем-то, логика литературного героя, имевшего, как известно, реальный прототип (чаще других булгаковеды называют исследователя гипофиза В. Д. Шервинского. — С. Т.) проста и понятна.

Многие, вероятно, думают, что советские газеты 1920-х годов, а именно в это время происходят события повести, переполняла большевистская пропаганда, что совершенно не так. Сто лет назад первые полосы печатных СМИ, независимо от того, союзные они, республиканские или губернские занимали события международной жизни, и именно они явно не способствовали хорошему пищеварению и бодрому состоянию духа*. Чему мы найдем бесчисленные подтверждения, изучив прессу «красной кузнецы» за 1923 год — до 50% печатной площади отводились новостям из Германии, Польши, Венгрии и других стран. Поэтому, например, фамилия Гитлер встречалась читателю намного чаще, чем любого из большевистских вождей. На этом фоне особенно выделяются ноябрьские выпуски «Коммунара», посвященные событиям в Мюнхене (та же повестка и в «Крестьянской правде», и в комсомольской «Смене»). Обсуждается мобилизация фашистских организаций, планируемый госпереворот, выступление Гитлера и Людендорфа 8-9 ноября — больше известное как «Пивной путч», его провал, бегство и арест организаторов.

Неописуемая оргия убийств

Также как сегодня мы слышим из новостей имена Олафа Шольца, Урсулы фон дер Ляйен, Дозепа Борреля, прочих недружественных нам персонажей европейской политики на страницах тульских газет столетней давности их предшественники — рейхсканцлер Штреземан, генеральный комиссар Баварии фон Кар, генерал-полковник фон Сект и другие.

Пивной путч был подавлен, но тон советских публикаций совсем не радостный — наказание путчистов больше походит на вынужденный краткосрочный отпуск за государственный счет. При подавлении образованной в 1919 году Баварской советской республики только по официальным данным самих палачей расстреляно около тысячи «красных», современники же назвали те события «неописуемой оргией убийств». Так что на фоне легкомысленной западной прессы, посмеивающейся над неудачей этого странного амбициозного австрийца со смешными усиками, советская журналистика была куда более объективной и дальновидной. А тульские рабочие небезучастными: в помощь МОПРу (Международная организация помощи борцам революции — благотворительная организация, созданная по решению Коминтерна в качестве коммунистического аналога Красному Кресту. — С. Т.) только за праздничный день 7 ноября 1923 года они собрали 137 164 рубля. Отчет о пожертвовании остался в № 253 (1597) «Коммунара» за 10 ноября 1923 г. 

Столкновение с «хвостом»

Другая заметка в главной губернской газете за № 254 (1598) от 11 ноября 1923 г. для повышения коленных рефлексов пациентов профессора Преображенского также не годится. Касалась она железнодорожной катастрофы.

«9-го ноября около 8 часов вечера в районе станции Лазарево М.-К. ж. д. (Московско-Курская железная дорога. — С. Т.) произошло крушение поездов». Разбито 20 товарных вагонов с грузом, обрушен мост, выворочены рельсы, сбиты брусья. Три человека погибло, четверо ранены.

События развивались следующим образом: «… на 223 версте был принят товарный поезд № 116, в составе которого была обнаружена платформа с оборванным упряжным крюком и поэтому хвост поезда № 116 остался за входным семафором.

В это же время к станции подходил другой товарный поезд № 902, который, за ночною темнотой, т. к. не было видно оставшихся на путях вагонов, врезался в последние, в результате чего и произошла катастрофа.

Из-за этой катастрофы чуть было не произошла другая с отправлявшимся из Лазарева пассажирским поездом № 1 скорого назначения, который был вовремя остановлен обломками разрушенных вагонов.

К исправлению линии были приняты энергичные меры и к 12 ч. дня 10 ноября движение началось, хотя пока лишь по одному пути.

В разрушенных вагонах находился сахарный песок, яблоки и др. продукты. Убытки выясняются». 

Подлый трус Леопольд, он же — «Липочка»

Тем временем в губернском центре внимание туляков было приковано к поимке банды малолетних воров, орудовавшей, как оказалось, у всех на глазах в самом центре города. Соответствующая заметка появилась в № 255 (1599) газета «Коммунар» за 13 ноября 1923 г.:

«Когда около Пушкинского сада прохожего осаждают ребятишки, навязывая ему „папиросы, высший сорт“ — то никак нельзя было думать, что это хорошо организованная шайка воров „атаман“ которой, торговец Л. Фейгин, сидит тут же в киоске и торгует папиросами».

Ранее, в августе месяце, на углу ул. Коммунаров (ныне проспект Ленина. — С. Т.) и Советской из магазина 1-го мануфактурного товарищества была совершена кража. Злоумышленники проникли через подвал, взломав пол. От обычного хищения преступление отличала невероятная гибкость воров, протиснувшихся в щели, пригодные разве что для прохождения кошек или крыс.

Через два месяца «3 ноября кража была повторена; воры взяли мануфактуры на 642 р. золотом, 18 шт. платков, 74 облигации залот[ого] займа и несколько золотых. Вскоре до Горрозыска дошло имя какого-то „Липочки“, будто бы причастного к кражам. „Липочка“ оказался никем иным, как торговцем Леопольдом Фейгиным». Арест последнего никаких результатов не дал и тогда следователь догадался опросить мальчишку — папиросника.

«А. Павлова, 13 л., сразу дал Горрозыску все нити в руки.

Оказалось, что в Туле работала преступная организация из мальчишек, руководителем и вдохновителем которой был Фейгин. Он указывал им подходящие места для краж, не пощадив даже своего родственника Писарницкого, у которого мальчишки украли 74 000 кор[обок] спичек» — для ларька с папиросами товар весьма ходовой.

Кроме того, «мальчишки же обокрали склад мыла под церковью Спаса, склад Инжен.-Дистанции (местное военное инженерное управление. — С. Т.), мельницу в Бухоновском пер., где похитили 150 пуд. гречн[евой] крупы и т. д. По их словам, „работа“ была иногда трудной. Так, однажды над взломом пола они „трудились“ от 12 час. ночи до 7 час. утра. Фейгин принимал краденое, причем платил за него гроши. Между прочим, своевременный арест шайки помешал уже вполне подготовленному плану ограбления Гум (здание бывших торговых рядов, в 1920-е годы государственный универсальный магазин «Крестьянин», ныне поликлиника ВДВ по адресу: Советская ул., 15. — С. Т.).

Леопольда Фейгина и его друга, приемщика краденого, Феоктистова арестовали, дело передали в суд. Кроме того, были задержаны пять мальчиков. Всего у арестованных изъяли „аршин 50 мануфактуры, все облигации займа, украденные в 1 мануф[актурном] т[оварищест]ве и несколько штук золотых».

По постановлению Совет народных комиссаров РСФСР от 4 марта 1920 года «О делах о несовершеннолетних, обвиняемых в общественно-опасных действиях» суды и тюремные заключения для недостригших 18-тилетнего возраста упразднялись, так что юные воришки отделались постановкой на учет в соответствующей Комиссии.

*в дореволюционной печати на передовицах газет публиковалась реклама, приносившая основной доход издателю, сообщения телеграфных агентств из-за рубежа за нерентабельностью уходили на вторую, а то и последнюю полосу. — С. Т.