«Тульское утро» в лучший год империи

А интересно оно прежде всего живописанием тульской жизни, даже в не самых значительных её проявлениях. Несмотря на то, что почти все печатные современники газеты так или иначе делились короткими и часто довольно остроумными сообщениями, превзойти «Тульское Утро» никому не удалось. Хотя, быть может, это дело вкуса. Как бы то ни было, редчайшее издание — наш новый источник сведений о быте предков в годы расцвета николаевской России и свободы слова, насколько то было возможно в условиях самодержавия.

Не затягивая более, предлагаю вам увидеть Тулу на исходе 1913 года.

Вегетарианство: pro et contra

«В ближайшее время в Туле предполагаются лекции г. Черткова о вегетарианстве. Можно иметь те или другие взгляды на этот способ питания, но нельзя не отметить, что это „учение“ имеет много последователей, хотя и немало противников... Лекция, несомненно, привлечет к себе внимание слушателей как трактующая все-таки более или менее интересную тему; заслуживает внимания и сама личность лектора — г. Черткова, этого друга Л. Н. Толстого, хотя эта дружба, кажется, за последнее время уже значительно подверглась сомнению».

Чуть позже под заголовком «Победа мясной пищи»:

«Мы слышали из достоверных источников, что администратор вегетарианской столовой решил в недалеком будущем прекратить действие столовой. Полагают, что причина сего — малое количество клиентов».

«Парижские» нравы, или тульские «огарки»

«Мы переживаем момент, когда танец французских притонов с недорогими женщинами покорил столицы и, как лавина, ползет по странам. Нет ни одного уголка, где бы не было криков о нем с обещаниями — „танго на сцене“, дома, в публике, в салонах, бал-базарах и в... уборных! (На маскарадах!) Бравурная музыка, соединенная с десятком явно постельных движений, с каждым днем всё больше и больше захватывает всех.

Всё течет, всё развивается! Появляется Кекуок (негритянский танец под аккомпанемент банджо, гитары или мандолины. — С. Т.). Мало! Танцы живота — мало? Да живет! Танго».

Падение нравов очевидно. И дело здесь не только в танго.

«Вчера, в 9 час. вечера, на Площадной ул. проходила какая‑то веселая, прилично одетая молодая компания, таща с собой куда‑то граммофонную трубу, на которой молодые люди для саморазвлечения и, наверное, для развлечения окружающих весело наяривали какой‑то довольно бравурный марш.

Компания, видимо, была под бахусом, что, кажется, наравне с их довольно оригинальным развлечением и составляло предмет зависти весьма и весьма многих обывателей...

Дойдя до городового и испугавшись его предложения вести себя потише, один из них, позвав извозчика и надев на голову граммофонную трубу, поспешил скрыться при восторженных криках оставшихся сотоварищей, также поспешивших убраться восвояси...»

Жив ещё великий Пан!

Страшно сказать, но грехопадение затронуло все части общества. Не миновала участь сия и блюстителей порядка.

«На первый день Рождества городовой 4-й части Гордиков, удрученный, по-видимому, тяжелым сознанием постового одиночества, сопряженного со специфическими

условиями его обязанностей, решился от горя выпить и с этой целью направил свои стопы к одному из своих знакомых, с кем и разделил компанию, нахлебавшись, что называется, „по-тульски“ и совершенно потеряв всякое представление о пространстве и времени. Пост же, естественно, в его отсутствие пустовал. Заметив сие нарушение городских и полицейских обязанностей, местный пристав отправил, конечно, не экспедицию, но одного из своих подчиненных, именно — городового Глазунова, искать пропавшего блюстителя уличного порядка. Но праздничные настроения — крайне заразительны.

Питью все возрасты покорны,

К нему порывы благотворны!

Глазунов также разделил компанию с пропавшим и в часть возвратиться тоже не мог без посторонней помощи.

Приблизительно такая же история произошла и с их другими коллегами, Фёдоровым и Мельниковым, которые также без надобности покинули свои посты и также позволили себе провести время, совершая обильные возлияния вечно старому и вечно юному богу веселия. Но тяжкая проза, как и всегда, покарала поэзию! Фёдоров и Мельников подвергнуты полицмейстером штрафу, естественно, в целях служебно-воспитательных, по два рубля каждый, дабы впредь не увлекались; судьба же Гордикова и Глазунова закончилась более драматично — приказом полицмейстера они уволены от службы».

Выводы о том, что такое «пить по-тульски», можно сделать из следующей заметки под заголовком «Ужасы или карикатуры жизни»:

«Вчера, в час дня, проходившей публикой по Каменному мосту, был замечен на берегу р. Упы ниже моста отводного канала оружейного завода какой‑то несчастный мужчина средних лет, судя по костюму — из низшего класса, как видно, решившийся лишить себя жизни; с этой целью, на глазах публики, перекрестившись, он бросился в воду, но ввиду мелководья в этом месте план его не удался, и он по пояс в воде пошёл обратно к берегу, где двое подоспевших мужчин и поставной городовой от Чугунного моста помогли ему выбраться на берег».

Благополучие расслабляет

И газета «Тульское Утро» это сполна подтверждает. Из заметки «Просветители» видно, что процесс затронул и городское хозяйство

«— Ты что, чёрт, толкаешься?! Или не знаешь — с кем имеешь дело?

— Простите... Такая тьма, ни зги не видно кругом. Настоящий день тьмы египетской...

— С кем имею честь говорить?..

— Вот я тебе покажу... с кем имею честь говорить... другой раз потолкаешься!

— Позвольте, — я, кажется, извинился перед вами, и такая дерзость с вашей стороны неприлична.

— А толкаться прилично? Соглашатель! Знаем мы вас, что вы за птица.

— Позвольте же, наконец, объясниться?

— Извольте, — я — городской фонарь.

— Очень приятно. Обыватель. Почему же вы, милейший, не светите? Я себе о вас голову разбил.

— Эка новость! Проваливайте лучше, добрый, пока я вас и совсем не придавил... От старости лет я не в силах уж держаться!»

Городской транспорт тоже не отличался надёжностью.

«Вчера, около часа ночи, мчавшийся на лихаче какой‑то офицер, неожиданно для прохожих, вылетел около булочной Филиппова (ныне возрождённой, правда только по названию. — С. Т.) из пролётки извозчика. Чья вина такого грандиозного „планирующего“ спуска, нам установить не удалось, ибо, поправившись, офицер моментально опять вскочил в пролётку и скрылся. Надеемся, что офицер отделался лишь испугом. Удивительно, что извозчик своим неумением управлять не повредил ему костей».

И снова коммунальные проблемы:

«Нас просят обратить внимание на допускаемый беспорядок в банях г. Абакумова в Чулкове. Посетители передают, что вода для питья в этих банях наливается в графин не только сырая, но зачастую прямо из кранов, обслуживающих бани и нередко покрытых мыльной пеной.

Это, думается, вполне недопустимо».

«Да когда же конец?!»

Так называется публикация, указывающая на то, что общая расслабленность сыграла на руку криминальному элементу.

«За последнее время на Прямой Беляевской (ныне Будённого. — С. Т.) улице развелось хулиганство, которое по вечерам делает прямо-таки непроходимой эту улицу. Ни девушка, ни женщина, ни даже девочка не могут спокойно, без оскорблений пройти по Беляевской, если с ними нет защитника.

Пары хулиганов разгуливают по этой улице и назойливо пристают к проходящим дамам и девушкам с циничными предложениями, а не принявших подобных предложений начинают оскорблять площадной бранью.

На днях был случай, что один из хулиганов напал на проходившего с барышней молодого человека и, сбивши его с ног, ударил несколько раз по лицу. Дикая сцена была прекращена одним из проходивших взрослых. Конечно, такое возмутительное хулиганство осталось безнаказанным.

Бедная и беззащитная наша Беляевская улица!»

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.