В каком хозяйственном магазине Тулы продавали «точно не стиральный порошок»

Дело в том, что кокаин и листья коки использовались в Европе для медицинских целей с XVI века. И только в 1912 году на Международной опиумной конвенции в Гааге выяснилось, что это смертельно опасное вещество. Тогда же кокаин был официально объявлен наркотиком. Объявлен и… продавать в аптеках его стали исключительно по рецептам, как бы это не казалось странным в наши дни. Ужесточение антинаркотического законодательства во всех странах мира происходило медленно. 

«Санитария и гигиена»

Главой тульской кокаиновой мафии Губрозыск объявил владельца магазина «Санитария и гигиена» некого Шапиро. Следом по преступной иерархии шли «его почтённая мамаша, его-же сестрица, помощник провизора аптеки № 6 Хромышев, а также братья Галай и братья Кугучевы». Всего в банде было 12 человек.

Роли в этом криминальном сообществе распределялись следующим образом. Братья Галай «заводили знакомства с молодёжью, приучали её нюхать кокаин, сначала давая его нюхать бесплатно, а когда юноши втягивались, то „талантливые“ братья обирали их до нитки». Главным поставщиком кокаина являлся Хромышев. Список найденных у него при обыске медикаментов, среди которых яды и наркотики, насчитывал 277 наименований. Остальные, по мере своих возможностей, также реализовывали кокаин среди разных групп жителей оружейной столицы. 

Ни боже мой!

Вся «честна́я компания», торговавшая кокаином в Туле, предстала перед Народным судом 19 апреля 1923 г. «Коммунар» в тот день писал: «Надо раз и навсегда положить конец аферам шарлатанов, которые под флагом „Санитарии и Гигиены“ занимались отравлением населения. Рабочим, а в особенности молодежи, надо бы побывать на этом процессе, послушать объяснения врача, чтобы не попасться как-нибудь в лапы отравителей».

Обвинителем по делу выступил помощник прокурора Делиев. Защитниками обвиняемых адвокаты Данкман, Рогожин и Разумовский.

Первой допрашивалась А. Шапиро. Это была «девушка с интеллигентным лицом, хорошо одетая. Она кончила 5 классов гимназии. Она сознается в продаже кокаина по 20 р. грамм, но говорит, что не считала это преступлением. На продажу кокаина её толкнула выгодность дела».

Её брат С. Шапиро, владелец магазина «Санитария и Гигиена», категорически отрицает свою виновность. Также как и обвиняемый В. Галай: «Не только никогда не торговал, — объяснял он. — но этот кокаин терпеть даже не могу и брата постоянно ругал за него».

Обвиняемый Хромышев, бывший служащий аптеки № 6, дал суду «честное и благородное слово», что «продал он кокаин всего два раза: 50 гр. обвиняемому Мосякову и 50 гр. одному из Галай, через посредство некоего Пузырева».

Но вот перед судейским столом появляется горбун, с резкими чертами лица — А. Галай. В зале оживление. Ранее судимый за продажу кокаина ещё более категоричен — кокаином не торговал! При этом добавляет: «На счет нюханья — другое дело, а чтобы торговать — ни боже мой.

В дело вмешивается прокурор с вопросом:

— А кто такой был в вашей среде „граф Амори“?

Лицо обвиняемого расцветает в улыбке.

— Я, гражданин прокурор. Да у нас все нюхальщики прозвища имели. Я — „граф Амори“, сын фабриканта Мочалина Алексей — „Веселый нищий“, Пузырёв — „Король Марафет“».

И вообще, самым непринужденным тоном заключает А. Галай: «Мало ли что на меня показать могли? Например, что я имею оружие и бомбы. Так этому и верить? <…> От нюхания «говорунчик» нападает, вот и искали общества. Однажды Ильин до того нанюхался, что ему нападение бандитов почудилось. Набрались мы страху».

Меткие словечки допрашиваемого про «нюхачей», часто вызывали смех переполнившей зал публики. Самим же обвиняемым было не смешно — свой черёд говорить ожидали свидетели. 

Пол килограмма кокаина — подкинули

Судебное заседание продолжилось в 7 часов вечера 24 апреля. Перед судом пристала Цилия Гильденштин — замужняя сестра Шапиро. Гражданка защищается энергично даже несмотря на то, что именно у неё при обыске «найдены две банки кокаина по 250 гр. каждая.

— Не знаю, как они ко мне попали, — наивничает обвиняемая.

— Значит вам их подкинули? — спрашивает судья.

Гильденштин разводит руками в недоуменном жесте. У обвиняемой также нашли ещё 15 золотых монет по 10 рублей и 54 монеты по 5».

Примерно такой же позиции придерживались и другие обвиняемые. 

Откровения «Короля Марафета»

Сильнейший кокаинист свидетель Д. И. Пузырев по кличке «Король Марафет» стойкостью обвиняемых не обладал. Суду он рассказал «об ужасном действии кокаина, дающего в начале своим жертвам хорошее, приятное состояние, но потом доставляющего им страшные мучения» чему сам был наглядной иллюстрацией. «По показаниям свидетеля, А. Галай имел чуть-ли не фабрику кокаина, развешивая за один раз до 80 порций».

За эти порции Галаю «пронюхали»: Н. Н. Астафьев — письменный прибор; А. Мочалин — три бриллиантовых кольца, золотые часы; сын владельца мясной Ильин — портсигар с монограммами, а также несколько окороков, украденных в магазине отца.

Дальше — больше. Д. И. Пузырев признается, что сходки одержимых чаще всего проходили в его квартире на улице Петровской (ныне Ф. Энгельса. — С. Т.). «И кого там только не было. — перечислял «Коммунар». — агент Губрозыска Данчин, сын фабриканта — Мочалин, бывший штабс-капитан — Астафьев, разные „милые“ созданья и т. д. и. т. д.». Свидетель лично ходил за кокаином для своих гостей, за что иногда получал «комиссию».

Попутно выяснялась и бытовая картина встреч обвиняемых со свидетелями: «Нюханье кокаина, пьянство, карты, поездки за город для устройства оргий и т. д. Словом, картина полного морального разложения бездельничающей среды». 

Приговор

Судебный приговор был вынесен около 12-ти часов ночи 3 мая 1923 года. «Даже А. Галай — этот развязный „граф Амори“ потерял всю свою развязность». При всём обилии доказательств, защита обвиняемых ничего не смогла сделать.

«Председательствующий т. Якунин громким голосом читал приговор, коим А. Галай приговаривается к тюремному заключению на 5 лет, Анна Шапиро на 4 года, ее сестра Цилия Гильденштин на 3 года.

Парикмахер И. Кугучев, — участвовал в распространении наркотика. — приговаривается к заключению на 2 года. В. Галай и Ф. Хромышев — на 1 год, П. Мосяков на 6 мес. Амнистия к осужденным не применена. <…> 

Все обвиняемые кроме Хромышева и Мосякова поражены в правах, по отбытии наказания, сроком на 3 года. У Хромышева конфискованы найденные у него золотые монеты и такие же часы».

Правосудие свершилось! 

* * *

Согласно современному Уголовному кодексу деяния наших предков подпадают под действие статьи 228 «Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств …». В наши дни, описанное в «Коммунаре» количество кокаина, найденное у обвиняемых, тянет на крупный и особо крупный размер. Что наказывается куда жестче, чем в первые годы Советской власти: лишением свободы на срок от трех до пятнадцати лет со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового и с ограничением свободы на срок до одного года либо без такового.

Ход судебного разбирательства остался на страницах газеты «Коммунар»: №№ 83 (1427) от 19.04.1923, 89 (1433) от 26.04.1923, 90 (1434) от 27.04.1923, 91 (1435) от 28.04.1923, 96 (1440) от 05.05.1923, 99 (1443) от 09.05.1923.