Что такое мигранты для России: фактор конфликта или стимул для развития?

Вот как прокомментировал эту ситуацию кандидат исторических наук, директор Автономной некоммерческой культурно-просветительской организации в поддержку программ ЮНЕСКО, доцент Российского государственного социального университета ОЛЕГ КУЗНЕЦОВ: 

«Среднеазиатский регион характеризуется избытком трудовых ресурсов. Власти и региональные элиты Киргизии, Таджикистана и Узбекистана не смогли в должной мере распорядиться советским наследием, вследствие чего миллионы граждан этих стран были вынуждены искать лучшей доли на чужбине. Притом не только в близкой им исторически России, но также в Пакистане, Турции и иных странах региона Передней Азии и Ближнего Востока. При этом национальная ментальность коренного населения этих государств такова, что они не мыслят себя вне родины и, уезжая из своей страны на заработки, стремятся вернуться назад и не связывать свою судьбу с какой-то новой родиной. В России давно замечено, что чем выше образовательный уровень иммигранта из любой среднеазиатской страны, тем больше они стремятся разбогатеть и вернуться домой. По сути, трудовая миграция граждан стала для этих стран фактором экономической политики государства, источником притока внешних инвестиций, сравнимым по объему с экспортом природных ресурсов и сельскохозяйственной продукции. И если посмотреть на этот вопрос именно под таким углом зрения, то следует вывод, что миграция в Россию выходцев из стран Средней Азии есть процесс параллельных интересов: люди ищут более сытой и безопасной жизни, а власти — решения за счет них своих внутренних проблем, ради чего стимулируют миграцию сограждан, хотя не все в этом открыто признаются. Наиболее честную политику в этом вопросе проводит сегодня Узбекистан, в системе органов исполнительной власти которого недавно создано и успешно действует Агентство внешней трудовой миграции. Главная задача этого административного органа — взять на учет всех граждан республики, уехавших на заработки за пределы страны, для достижения двоякой цели: с одной стороны, государственной защиты их интересов в других странах, в том числе, в общении с властями и работодателями. А с другой стороны, это учет доходов своих граждан за границей, в целях макроэкономического планирования и возможного налогообложения через доначисление налогов на доходы трудовых мигрантов в стране их происхождения, если налоги не были уплачены. В результате, каждый трудовой мигрант из Узбекистана в России оказывается под двойным административным контролем, но и под двойной защитой. Поначалу эта практика вызывала огромное неудовольствие мигрантов, так как ставила под контроль и законность их пребывания в России (многие их них были нелегалами), и законность непосредственно их трудовой деятельности (многие работали „в черную“, не платя налогов). Но и усиливала их социальную защищенность (многие, будучи нелегалами, не могли получить элементарной медицинской помощи). За последние пять лет ситуация с трудовыми мигрантами из Узбекистана в корне изменилась: почти все они легализованы, официально трудоустроены, зарегистрированы по месту временного проживания или работы, пользуются мерами социальной защиты, что не может не радовать. Если узбекский опыт государственного сопровождения трудовой миграции собственных граждан в третьих странах будет перенят другими государствами-донорами трудовых мигрантов, то это можно будет только приветствовать». 

В современных условиях миграционная тема приобретает особую актуальность и является одним из факторов внутренних угроз. Особенно это значимо для полиэтничных приграничных территорий, поскольку там дестабилизация в сфере межнациональных отношений может привести к крайне негативным последствиям. В последнее время руководство страны уделяет повышенное внимание оптимизации миграционной политики, и выстраиванию эффективных отношений с организациями и объединениями национальных диаспор, как на федеральном, так и на региональном уровнях.